Тем временем все у нас шло по пятилетнему плану. Канада медленно но верно начинала оправдывать наши ожидания. В материальном плане мы стремительно богатели. Особенно дело касалось шмоток. Дело в том, что мы периодически совершали культпоходы в еврейский секонд-хенд, куда жиреющие местные жители скидывают ставшие ненужные им носки, трусы и прочее верхнее белье. Нам туда дали free-present направление от Еврейской общины - помощь бедным евреям на бесплатную одежду. Старожилы-халявщики говорят что раньше вместо этого презента давали другой - подъемные 1000$. Видимо с тех пор евреи сильно размножились и на всех стало не хватать. Наряду с брюками, шортами и остальным чего видимо вообще не носили ибо это невозможно носить, мы набрали там кучу футболок приятной наружности и расцветок. Причем мы старались выбирать так, чтобы там не было написано на спине что-то типа "Я - старая самка бабуина". Нейтральные рисуночки, нейтральные надписи. Но все равно прокололись. В один из дней мы пошли к нашим знакомым на пиццу. В Союзе они жили в Ташкенте но это было 10 лет назад. Неужто и я через десять лет буду воспринимать все по-местному? Первое что произошло когда мы вошли и он меня увидел - он посмотрел на меня с уважением и спросил, ого, а когда ты успел побывать в Canta Lucia? - Где? - не понял я. - В Canta Lucia? - он сделал жест рукой в сторону моей футболки. - Да с первой получки, хотелось отметить - ответил я. - Хорошо устроился - заметил он. - Да уж неплохо - ответил я (думая что минимум оплаты в Канаде 6.85 в час а у меня ажно 8.50 но налоги дерут гады!!!). - А сколько там был? - Да недельку. Это была футболка одного из самых дорогих отелей на Карибах. Неделька там стоит в среднем 1500$. С Таней дело обстояло значительно печальнее. Когда за столом зашел разговор о том как много людей в Канаде страдает от рака, порока сердца и прочих радостей, я не мог уразуметь к чему они клонят. Все было просто - на Тане была майка центральной лечебницы для тяжелобольных. Каждый кто смог вернуться оттуда, имел такую майку, в том числе и Таня. И только с Севой все обстояло благополучно - он носил футболку из благотворительной посылки, которую получает каждый велферист под Рождество. Хорошая эта была картина - идет семейка - мама тяжелобольная, сын велфериста и папочка с жиру бесится - сидит на велфере а сам летает на Карибы, надо бы стукнуть в налоговую.
На самом деле все это фигня - никто не на кого ни смотрит - по крайней мере делают вид (Единственное исключение - русско-еврейский район Торонто) Вот идем с женой в магазин недавно - перед нами чувак в балахоне шел - вдруг шлеп на колени и задницу поднял - я чуть по нему не прошелся - настолько все это быстро произошло. Дело было на главном негритянском перекрестке - прямо на углу. Перешли мы дорогу - а я за ним наблюдаю искоса - а он спокойно справил намаз и дальше пошел. Ведь это кого где нужда застанет, хорошо еще что на тротуаре. Это же как мечта, как песня генерала Лебедя - шел-упал-отжался. Или вот еще были мы по делишкам в центре Торонто (он называется downtown), а надо сказать что Манжура моя - девица на редкость впечатлительная. И вот она, Манжура эта, вдруг ни с того ни с него начинает неприлично абсолютно хрюкать, дергать вашего покорного слугу за рубашку и брюки и чуть ли не пальцем куда-то показывать. Я рубашку-то заправил, не надо меня на улице раздевать. Ну, посмотрел. Ну, женщина, ну, толстая, на редкость даже. Да, дорогая - это она действительно в лифчике и трусиках. Но это - купальник - ты посмотри повнимательнее - раскрой глазки. Что, говоришь, не можешь раскрыть? Может она сейчас сядет на метро и к озеру? У меня в тот день были свои проблемы - я только меланхолично подумал где она нашла мини такого размера. Спереди было непонятно - в трусах ли она вообще - живот малость закрывал это дело. Если бы мне заказали статую свободы - я бы наверно изобразил ее именно такой, абсолютно невозмутимой, бредущей в светлое будущее в широкой пляжной панамке.
Тем временем продолжались мои эксперименты с заводом. Я понял что попал в развитой социализм. Обычно, чтобы начать себя чувствовать нагло на новой работе, должен пройти период с полгода а то и больше. Мне хватило одного месяца. Первое, что натолкнуло меня на мысли о безвозвратно потерянной Родине, были развешанные везде плакаты серьезного вида или как с обложки "Крокодила". Над входом -"Жалобы потребителей - школьный учебник, по которому мы учимся". Возле аптечки медпомощи - "Даже плохой парень (tough guy) имеет право на помощь" - нарисована скорбящая над проколотым мизинцем образина. В цеху - "Подотри и твой товарищ не упадет" - нарисована лужа и смиренно лежащий в ней твой товарищ. Я так и не понял только откуда у нас возьмется вода - там только клей, поролон и материя всякая, разве что напрудонит кто-нибудь, не добежав до туалета (к туалету я еще вернусь). На пятачке у пожарного выхода что-то типа "Притуши фитилек-то, коптит" и так далее. Далее я заметил, что друзья мои негры работают не то что бы уж очень быстро. А точнее не торопясь, со смаком. А то кто-нибудь отойдет за материалом - и минут пятнадцать его не видно. Интересно, а что будет если я буду работать немного медленнее - подумал я. И стал. Ничего не изменилось. А еще немного медленнее. Опять ничего. И еще немного медленнее. Двое ребят, которые зашивали впереди эти чехлы после того как я это склею, периодически начали глядеть в потолок или копаться в своих швейных машинках. Team-leader походил кругами - но видел я работаю. Медленно и аккуратно. Мне дали помощника с соседней линии - негра с Гавайев. Он смотрел на меня с уважением. Видимо такую скорость, какая была у меня, он в жизни не развивал.
Мы работали с наслаждением, не прерывая задушевной, скрашивающей ожидание конца работы беседы. Слушай раша, а как там у вас Горби? - спросил он. Долгая у тебя память, мой чернокожий брат - отвечаю - хи ретайед он пеншн. На пенсии короче и плавает где-то недалеко от вас, чуть не утонул аж. - ого,- удивился он - а Ельтсиен? - Ельтсиен капут - ответил я - хи из олд дринкер. Но гаваец видимо не учил в школе немецкий, поэтому понял только вторую половину фразы. - о, говорю - это редкий дринкер - поэтому он и стал президентом России - если ты не умеешь пить водку - ты всю жизнь будешь клеить матрасы - говорю - у нас в России так. Почему - говорю - я уехал из России - у меня там нет будущего - я могу выпить всего литр водки. А Ельтсиен, когда только стал президентом, мог выпить три, а сейцас савсем старый стал - еле поллитра выпивает. Тут у гавайца стало такое выражение лица - я подумал что он сблюет сейчас в матрас вместо того чтобы просто склеить его. Но ничего, стерпел. Потом мы естественно поговорили о русской мафии - тут о ней все газеты периодически пишут. Я сказал что это страшная сила и нет ничего страшнее. Или ты будешь на них работать либо тебя убьют. Ты на них работал? - спросил он. Я вспомнил редактора "Пирамиды" когда он изредка ходил в тройке - вместе с его усиками это придавало ему вид мелкого воришки. - Да, - со вздохом сказал я, и грустно покивал головой - но на очень мелкого мафиози. Мелкая пешка - говорю. Он сочувственно хмыкнул. А потом опять мы говорили о дринкс. И вообще когда речь заходит о России, беседа медленно и неуклонно заканчивается разговором о выпивке, причем неважно видимо кто с кем говорит - еврей с негром или, допустим, китаец с индусом.
Кстати тут такие кадры попадаются на заводе - к примеру один китаец - он был в Китае учителем русского языка - говорит малость. Или один поляк - когда сказал как его зовут - я начал подозревать что он демократ - спросил откуда он. Он ответил, Польша мол. "Здравствуй, товарищ" - говорю я ему радостно тогда на русском. А он мне грустно так- знаешь, когда я последний раз сказал эту фразу, то получил кулаком по фейсу и очнулся в emergency (скорая). И есть еще одна русская - с Кишинева - когда у них там началась заварушка в Бендерах - ломанулась оттуда. Она работает - контроль качества. Человек пять ходят по цехам и официально ничерта не делают- там поговорят -тут пощупают ткань. Она подтвердила мою теорию о Марксе воплощенном здесь - делай чего-нибудь, а тебя в жизни не выгонят. Это просто надо чего-нибудь редкое учудить - чтобы выгнали. Главное - в начале работы пробить карточку - и в конце работы пробить - зарегистрироваться короче.
А вот, наконец, и про туалеты. Там не было ни одной фразы на русском языке - я все исследовал - неграмотные что ли? Когда я зашел в одну из кабинок в цеху - на бачке унитаза было написано ручкой - улыбайся, ты на скрытой камере (Smile, you are on hidden camera). Я улыбнулся, сел. И сидел полчаса - учил выписанные на бумажку английские слова - ждал конца работы. На двери кабинки крупно маркером было написано "God loves you". И я люблю тебя, господи, - подумал я с удовлетворением.
Следующий праздник был Canada day - 1 июля. Ночь. За окном салют изо всех щелей. Заходящие на посадку самолеты испуганно шарахаются в стороны. Не знают, гады, что празднуют канун моего дня рождения. Вот Хемингуэй, тот меня предчувствовал, тут на него тоска и напала, тут то он с собой и покончил. Тут то я и родился.
Тут я перешел на новую работу.

Продолжение следует.................................